До весны Женя работал «на дядю». Дядя платил хорошо, но мало – от 70 до 90 тысяч рублей. Женя расстроился, взял кредит и купил себе машину. Я застопил его в восемь утра, он успел уже увезти продукты из Котласа на вотчину Юрия Михайловича Дедамороза и собирался вставать под загрузку в Коряжме, на целлюлозно-бумажном комбинате. Договорились там встретиться – мне все равно вечером надо было обратно в Устюг, а Женя через него проезжал.
Услышал компетентное мнение о встреченных мной накануне дагестанских водителях. Дальнобойщики называют их «Арбузтранс» и не любят. Южане свой нежный груз везут со скоростью 30-50 километров в час, не разгоняясь даже на прямых. Понемногу за ними выстраиваются километровые колонны: попробуй обгони фуру на фуре.
- А еще они жадные, прикинь: берут машину на двоих и два мотора. Пока у себя в Дагестане ночь стоят, мотор меняют. Каждый на своем моторе ездят!
Вот так две стереотипных особенности кавказцев, безрассудная смелость и щедрость, в глазах коллег обращаются в свои противоположности. Впрочем, Женя вообще к нерусским относится как к нерусским:
- У нас из Коряжмы их всех выгнали еще в девяностые. Три китайца только на рынке осталось. Ну, еще пара водителей, грузины, тоже лес возят. Так мы их за черных и не считаем. Сейчас все черные в Котласе.
Отношение к Котласу тоже понятно: два примерно одинаковых города с близким уровнем жизни и численностью населения всегда будут друг друга ревновать.
В общем, Женя высадил меня в Котласе, я цивильно (за деньги, в смысле) съездил в Сольвычегодск, застопился в Коряжму и вечером вернулся в Устюг.
Женя, кстати, рассказал о возможности стопа на Киров через Тотьму. Надо стоять не у того отворота, где я ловил машину на Устюг, а у ближнего к Вологде, напротив АБЗ (асфальто-бетонный завод). Там идет хороший поток на Киров и Нижний Новгород. Можно было уехать, Женя соглашался ждать пока я вещи соберу, но 200 км обратно по той же дороге – неинтересно, что ли.