Звонил часа три. Телефон сначала не отвечал, а потом и вовсе оказался вне зоны доступа. А я уже влюбился в Вологду и решил зависнуть на пару-тройку дней.
Вокзал по первому впечатлению к ночевкам располагает мало: сидения либо с ручками, либо не в ряд. И залы небольшие – все на виду.
Гулял, догулял до окраины, где много строек. Лучик добра и света, посылаемый в сторону Паши, стал совсем тонким, и я решил попроситься ночевать в вагончик к сторожам. Но перед этим совершил контрольный звонок.
С телефона, обозначенного как Пашин, ответил чудовищно пьяный и матерный голос. Главное, что голос обладал предивным пермским акцентом. Короче, я по раздолбайству записал телефон другого Паши, одноклассника и алкоголика. Этот Паша невозбранно бухал в Кунгуре, а я его будил за многие версты.
С правильным Пашей мы нашлись, хотя и ночью, сели на берег реки Вологды и стали являть собой известных ежика и медведя. Только еще пели мантру, помогающую путникам:
Шива-Шива-Шива шамбо,
Шива-Шива-Шива шамбо,
Шива-Шива-Шива шамбо,
Шива-Шива-Шива шамбо-о-о-о,
Махадева шамбо, Маха-адева шамбо
Махадева шамбо, Махадева шамбо-о-о.
И играли на флейте. Насколько я знаю, "шамбо" по чувашски значит «рыба». Православная, стало быть, мантра. Кстати, Паша сменил прическу и теперь похож не на Фродо, а на ирокеза. А группа, где он поет, называется «Старые негры».
