Итак, собственно по теме совершенно серьёзно:
"Его называют просто «Зверем». Нет-нет, библейские аллюзии совершенно не причём. Он старше. Гораздо старше. Впрочем, почему «он»? Они. Опять, из той же Книги, «имя легион» - это про других. Те принадлежат исключительно тонкому миру. Эти живут на грани, на самой льдистой кромке между нашей юдолью и царством иного. Впрочем, они с лёгкостию проникают в глубины каждого из континуумов.
Убивая, Звери уносят жертву За. Там, после долгих часов пыток истерзанное тело находит успокоение. Душа это уже не их епархия, за ней придут Те, кому это доверено. Труп, разодранный Там в клочья, на Земле выглядит более чем обыденно. Тяжёлая, смрадная оболочка. Неуклюжий скафандр души, модель 001, экспериментальная. Обычный диагноз – «острая сердечная недостаточность». Умер от того, что умер.
Иногда Звери вешают тело, выбрасывают из окна, включают газ. Тогда возникает версия о суициде – им нравится дурачить священников. Впрочем, откуда нам знать, что нравится Зверям?
Можно ли от них защититься? Наверное, да. Во-первых, вера. Та самая, что «если и горе сей скажете: поднимись и ввергнись в море, - будет». Много вы знаете верующих так? Во-вторых, почему-то чаще находят тела одиноких чем пары или компании друзей. Возможно, Звери любят тишину. Или им трудно увлечь Туда одновременно двоих. В-третьих, активное сопротивление с оружием в руках. Их было трое или четверо в истории человечества сумевших победить… В-четвёртых, не спать. Так делаю я. Атака Зверя стремительна, но не мгновенна. А шум, повторю, им не нужен.
Сейчас мне стоит протянуть руку, отодвинуть штору чтобы увидеть мелкие янтарные чешуйки на гладкой лапе. Тогда, наверное, всё. Хотя иногда натешившись вдоволь, Зверь бросает жертву, стирая из её памяти то что было. Они вообще не злы (в том смысле, в каком они не живы, не умны, не здешни). Просто они слишком молоды. Да-да, старше мира, но молоды. Играют... А человек в такие ночи стареет на многие годы.
В общем, у меня здоровое сердце, сравнительно крепкие нервы, никаких причин для самоубийства. И когда однажды утром меня найдут…
С этим знанием я живу много-много лет. Двадцать восемь минимум. Решил вот поделится с вами, дорогие мои френды. Не во всяком же знании многие печали, да?"