Повторю: на Поклонку я ходил добровольно, ибо мне есть что терять и я, дорогие мои друзья, действительно был на том митинге, который против вас.
Ну, вот так вот я прагматично устроен: да, понимаю, что нами правит оккупационная власть, причём не с 1917 г., а, как минимум, с 862-го, или когда там хРюрика призвали? Ну, не аутентична славянам идея государства! Как она не аутентична африканцам, индийцам, вьетнамцам, испанцам, арабам и вообще большинству мусульман, например.
Но я понимаю: оккупационное государство это та сила, что спасает меня и моих детей от, пардон, народа. Ибо за века подчинения чуждой власти народ этот малость озверел.
Но всё-таки: вот так, как они сегодня...
Нет, я останусь лоялен, ибо только в случае продолжения стабилизеца у Федьки останется шанс жить, а у меня - право писать какие-то тексты. Я слишком хорошо помню девяностые, я помню как вещал Л. Рубинштейн в журнале Пушкин: "Писатель, не способный написать коммерческую вещь на заказ не имеет право называться писателем". Я помню, как начальничек департамента в том же 96-г. говорил мне: "Зачем тебе грант? Ты же дурак! Не был бы дурак - уехал бы".
От таких вот тоже меня власть защищает.
Т.е. подозреваю смутно, что ультралоялные нынешней власти народы, те самые, кого выселили 23 февраля 1944 г. поддерживают нынешних правителей тож не от большой любви, и тоже удивляются их идиотизмам. Но альтернатива уж больно страшна.
Чернышков, Шехтман, Сотник, Стомахин - ну, вот хуже они Пукина. Хуже, и всё.